Мотивы обращения клиентов за психологической помощью

От способности консультанта  почувствовать эту  болезненную “зону” и подвести клиента к ее открытому обсуждению во многом зависит эффект работы с подобными случаями.
2. Сомнение, неуверенность. В эту группу следует отнести те случаи обращений, которые вызваны трудностями в принятии важного жизненного решения или же,  наоборот,  сомнениями в правильности уже совершенного поступка.
Случаи сомнения,  неуверенности по сравнению  с  тревогой можно рассматривать как более выраженную степень осознания возникших проблем клиентом.

Как правило, то, что при тревоге таится “на полпути” к сознанию и,  не находя выхода и адекватного словесного выражения приводит к беспокойству,  в  данном случае достаточно ясно представлено в сознании,  причем нередко как фундаментальная жизненная проблема,  не раз уже бывшая предметом самостоятельных размышлений.
Проблема клиента  (а отсюда и проблема консультанта) здесь нередко состоит в том, смогут ли оба приступить к ее открытому обсуждению,  не скрывая друг от друга и тех мыслей, которые думают “про себя”. Поэтому в работе с данной  категорией  клиентов  чрезвычайно  важна — с одной стороны — их личная способность быть честными перед самим собой,  с другой — чувствительность консультанта к этому “намерению” клиента.
3. Уныние. Главной особенностью случаев этой группы является преимущественно эмоциональное  реагирование  на происходящие травмирующие  жизненные события.  Клиента тяготят чувства тоски, уныния, обиды и он, более или менее осознанно, стремится разделить  их  с кем-либо,  получить утешение в беседе с авторитетным для него человеком.
В данном случае главная проблема для клиента и консультанта состоит в том,  чтобы подойти к обсуждению тех интимно  значимых ценностей и желаний, в которых клиент фрустрирован. Как правило, это наиболее глубокие, “базальные” потребности, в которых человек испытывает неудовлетворенность.
Очень важно,  чтобы  сочувственно-помогающая установка консультанта была уравновешена долей здравого смысла,  подсказывающая и напоминающая о том,  насколько часто в жизни любой человек сталкивается с неудовлетворенностью и разочарованием в  казалось бы  самых  важных и насущных своих запросах,  и что не так часто имеет место противоположное.
Одним на обстоятельств,  осложняющих консультативную работу с  некоторыми  представителями данной группы клиентов,  является тенденция к “опредмечиванию” своих невзгод и устойчивая фиксация на ком-либо из своего окружения,  кто воспринимается как “корень зла”, “виновник” и т.д. В условиях профессиональной деятельности это может быть начальник, сослуживец, дома – супруг, дети, родители.
4. Потрясение. К этой группе относятся состояния, связанные с тягостным ощущением исключительности произошедшей с клиентом беды или совершенного им самим проступка. Психотравмирующее событие представляется человеку настолько чудовищным, противоречащим самим основам его жизни, что он, как правило, не может или (и) не хочет поведать о нем людям из своего окружения и вместе с тем явно не в состоянии справиться с ним в одиночку.
Нередко сам по себе подробный рассказ о вызывающих душевную боль обстоятельствах или воспоминаниях приносит существенное облегчение.

В результате преодоления безумной замкнутости человек перестает чувствовать себя один на один со своей обидой или виной.
Как правило, здесь мы сталкиваемся с такой обнаженной душевной травмой, что у человека не находится никаких средств психологической защиты против нее. Это отличает, в частности, данное состояние от уныния, где данная фаза — фаза острого страдания, если и имела место, — уже пройдена, и нередко само уныние можно рассматривать как своеобразное — непродуктивное — средство психологической компенсации.
Данные случаи предъявляют, пожалуй, максимальные требования к способности консультанта к искреннему сопереживанию. Возникающее в таких случаях эмоциональное взаимопонимание консультанта с клиентом уже само по себе доставляет существенное облегчение.
Точная квалификация данного состояния может быть затруднена привычной ориентацией консультанта на сам характер психотравмирующих обстоятельств — на внешнюю фабулу рассказа клиента, а не на тот “след”, который она оставила в его душе. Состояние потрясения может иметь место при, казалось бы, вполне заурядных и – с внешней точки зрения — довольно безобидных обстоятельствах. 

И наоборот, самые драматичные ситуации, производя огромное впечатление  на консультанта,  могут  совсем по-иному  восприниматься самим клиентом,  существенно не нарушая его эмоциональное равновесие.
Подлинное потрясение, захватывая человека “врасплох” и разрушая защитные механизмы, делает его одновременно очень открытым и как бы нуждающимся в диалоге с консультантом. Напротив, излишнее акцентирование травмирующих обстоятельств,  более или  менее прямые  требования признания себя в качестве “страдальца” свидетельствуют о некоторой степени освоения человеком  своей  ситуации,  что  в  свою очередь позволяет предполагать,  что здесь мы имеем дело уже не с потрясением, и на первый план  выступило  какое-то иное состояние.
5. Порочный круг конфликта. В случае этого типа обращает на себя внимание главным образом сама ситуация, в которой находится клиент.  Как  правило,  это  ситуация  актуального  конфликта с кем-либо из своих близких,  знакомых, начальников (подчиненных). Конфликта,  из которого он не может или не хочет выйти. Данное состояние характеризуется, в первую очередь, чрезвычайной  эмоциональной  значимостью участников конфликта друг для друга при крайне болезненных и,  порой,  уродливых формах  “осуществления”  этой  значимости.
Профессиональная задача психолога-консультанта —  содействовать   эмоциональному “отделению” участников конфликта друг от друга. Символом этого отделения (и, в определенной степени,  высвобождению из-под власти  конфликта) становится  раздельное обсуждение с консультантом своих проблем. В той мере,  в какой подобное — раздельное — обсуждение приобретает для клиентов самостоятельное, не зависящее от обстоятельств их “борьбы” значение,  можно говорить о процессе  эмоционального дистанцирования,  который является важнейшей предпосылкой выхода человека из “порочного круга” конфликта.
6. Поиск участия.  Недостаток душевной близости в жизненных контактах с людьми побуждает человека искать компенсации “на стороне”,  в частности — в общении с психологом-консультантом по поводу тех или иных личных психологических проблем. В этом случае основной  смысл  консультирования  состоит  в обоюдном стремлении к близости, и взаимоотношения клиента с психологом-консультантом приобретают как бы самоценный характер.
У клиентов  данного типа сильно выражено стремление к установлению близких эмоциональных отношений с другим человеком, притом,  что их личная жизнь нередко отмечена одиночеством.  Объективные жизненные трудности и присущая этим  людям склонность  к “самокопанию”  делает их уязвимыми для настроений безнадежности и отчаяния. 

Их первый визит к психологу нередко происходит  под влиянием этих чувств. Для клиентов в поисках участия необходимо найти в консультанте как бы соучастника своей жизни, и они изначально настроены на длительное, “углубленное” сотрудничество.
Идя навстречу  этим тенденциям,  консультант становится для клиента неким “эмоциональным  костылем”,  необходимым  на данном  этапе  его жизни,  существенным фактором психологической поддержки. И здесь сама по себе регулярность встреч, возможность вновь и вновь обратиться и побеседовать о себе и о своих проблемах  приобретает значение не меньшее, чем само содержание и качество анализа рассматриваемых проблем.
Здоровая динамика подобных случаев предполагает  укрепление возможностей самого клиента, в силу чего альянс с психологом постепенно утрачивает для него свою актуальность,  оттесняемый событиями  и общением в “реальной” жизни.
7. Психологическая интоксикация.  Распространенность этого состояния  является  относительно  недавним  “завоеванием” нашей культуры. Она связана, наряду с прочими обстоятельствами, с распространением психологических знаний о личности,  о конфликтах и т.п. в массовом сознании, вследствие чего у некоторых людей возникает иллюзия будто  психология,  так  хорошо  разбираясь в человеческих ошибках, знает правила того,  как надо жить,  чтобы этих ошибок не допускать.
Находящийся в таком состоянии клиент,  как правило, не испытывает  в данный момент какого-либо действительного затруднения или страдания и обращается за консультативной  помощью  как бы “впрок”. 

Его проблемы звучат,  быть может, и очень внушительно, но они слишком многочисленны, аморфны и общи. Клиент склонен находить в себе все возможные и невозможные “комплексы”, а его готовность к самоанализу столь же безгранична, сколь и его надежды на консультирование.
Обращаясь к психологу, такой клиент, с одной стороны, хочет изменения своего статус-кво,  с другой стороны,  довольно жестко ограничивает “зону поиска” уровнем психологических закономерностей.  В результате, подлинные обстоятельства его жизни, его поступки,  мысли и чувства оказываются более или менее “зашумленными” теми психологическим диагнозами, в рамках которых он сознает себя и свою жизнь и которые он предлагает консультанту в качестве “материала” для совместной работы.
8. Управление — манипуляция.  Находясь  в  этом состоянии, клиент главным образом сосредоточен на других людях — конкретных лицах из своего жизненного окружения,  или вообще на всех, с кем ему приходится общаться.  В консультировании он ищет возможности психологически “оснаститься” теми или иными  знаниями  или приемами общения,  которые помогли бы ему добиваться желаемых результатов от его партнеров по общению. 

При этом смысл результатов,  нравственную  и психологическую оправданность тех целей, которые ставит клиент перед собой в общении,  он  менее  всего склонен  обсуждать  с консультантом, и попытки решить эти вопросы нередко встречают более или менее выраженное сопротивление.
В подтексте стремления к манипуляции  нередко  можно  найти глубокую  разочарованность  и отчаяние,  объясняющие тот особый азарт,  который свойственен этим клиентам в их стремлении  добиваться своего. 

Поэтому успешность консультативной работы в данных случаях зависит от того,  удастся ли в обсуждении перейти от узкого  круга жестко очерченных клиентом задач к более широкому “смысловому полю”.
Следует отметить,  что хотя одновременно у человека могут наблюдаться признаки  сразу  нескольких  из  перечисленных состояний,  в  процессе  психологического консультирования,  как правило,  в данный конкретный момент времени на первый  план  с достаточной  очевидностью  выступают  лишь  какое-то одно (редко больше) состояние.  Именно оно и может являться  исходной диагностической основой для консультативной работы.
Данная классификация причин обращения за помощью может быть ориентиром для  оказания  психологического  воздействия психолога-консультанта в практике своей деятельности.